Осенние костры - Страница 96

Я лежала на нём, придавив своим телом и сжимая его запястья, заставляя оставаться на месте. Мы смотрели друг другу в глаза, тяжело дыша и не замечая ссадин и царапин, заработанных в этой сумасшедшей борьбе. Борьбе за жизнь. За его жизнь. За мою. За существование этого мира…

— Ты нужен мне… Без тебя всё это теряет смысл, без тебя этот мир мне не нужен. Однажды я позволила уйти своему саннер-воррену, но тебе — не дам. Потому, что мне нужен ты… Не абстрактный подзащитный, не кто-то иной. Ты… И пусть этот мир катится к чертям, если в нём не будет тебя!

Интересно, почему его губы всегда солёные? Почему каждый раз, целуя его, я плачу? Может быть, потому что каждый раз верю — это последний. Может быть…

В этом мире возможно всё. Даже убийца может стать жертвой, а жертва — превратиться в палача. В этом мире охотник может полюбить княгиню и стать её подзащитным. В этом странном, непонятном мне смертном мире любое проклятье можно снять, любые стены разрушить. И сама Ткачиха не знает, какие нити переплетутся в её узоре в следующий миг.

Я сидела на бревнышке, знакомом ещё моей предшественнице, лениво перебирая струны найденной в избушке гитары и следя за танцем золотых листьев. Кэс вышел на крыльцо и поёжился. Осень выставила за порог задержавшийся в гостях призрак лета и теперь безраздельно властвовала в смертных землях.

— Ты чего меня не разбудила? — он подошёл ко мне. — Подвинься-ка…

Я сдвинулась, освобождая магу место. Он вздохнул, вновь зябко передёрнул плечами и сел. Я продолжала терзать струны, так и не ответив ему. Не разбудила… не хотела. Потому, что он улыбался во сне. За два прошедших с его появления дня он улыбнулся впервые. Интересно, что ему снилось?

— Сегодня уходим. Коней оставим здесь, нас понесут низшие, ночью заходил Табунщик, привёл пару из своих.

Одним из фейри был тот самый, что нёс меня в первый день осени. Второй — не хуже. Поджарые, лишь внешне напоминающие лошадей кони листопада донесут нас до места сбора за несколько часов, но по пути я хотела побывать в Костряках и Вольграде, а это крюк — и немалый. Да и в анниной крепости я хотела появиться раньше всех остальных, в конце концов, именно на мне замыкались все договоры, именно мне предстояло заставить сражаться плечом к плечу вчерашних врагов. Эта перспектива, мягко говоря, пугала.

— Знаешь, у меня плохое предчувствие…

— Это радует, — хмыкнула я и рассмеялась. — Насколько я помню, ты вечно жаловался, что предсказания тебе не даются.

— Рей, я серьёзно!

— Уже Рей? А как же Лина? Ты уж определись, как звать меня будешь.

— Прекрати! Ты ведёшь себя как ребёнок.

— А я и есть ребёнок! И меня это полностью устраивает. Возражения? — минутой позже: — Кэс, прекрати немедленно! Кэс! Да отстань ты! У нас нет времени! Кэс! Сдаюсь! Кэс! Ладно, ладно, я не ребёнок! Кэссар! Тьфу, отстань, извращенец!

Я замерла на пороге «Чёрной Пятницы», Кэс нетерпеливо подтолкнул меня в спину.

— Может, не надо? — жалобно простонала я.

— Надо, Рейка, надо, — неподкупно заявил этот садист и пропихнул меня внутрь.

Мне сразу как-то поплохело, я машинально дёрнулась назад, но врезалась в мага и была вынуждена остаться в сем негостеприимном месте. Ну зачем я вернулась? Ну зачем я поддалась на уговоры этого змея?!

Я прибыла в Костряки с единственной целью — забрать оставленные в «Чёрной Пятнице» вещи, изначально я собиралась остановиться на пару дней где-нибудь в центре и послать за ними своего спутника. Не вышло. А будто я не знала, что Кэс скорей удавится, чем поможет мне!? Примирение примирением, а вредные привычки так быстро не искореняются, пакостить мне почти пять лет было смыслом его жизни.

В этот ранний час зал был почти пуст, лишь хозяин и рыжий охотник, как старые добрые товарищи, о чём-то разговаривали, сидя на высоких стульях у стойки. При нашем появлении они замолчали и переглянулись:

— А мы вас уже заждались, — добродушно улыбнулся Алик. — Я уже десять серебрушек проспорил этому плуту. Обрадуйте старика, скажите, кровь-то вы друг дружке пустили?

— Пустили, — машинально брякнула я.

Алик захлопал в ладоши, радуясь, как младенец. Рыжий скуксился, полез в карман и вытащил оттуда золотой. Вздохнув, он отдал монету улыбающемуся победителю…

Мы втроём сидели в нашей с Кэсом бывшей комнате. Алик так и не сдал её никому, оставив все вещи лежать, как они были в день моего бегства. Кэс собирался впопыхах, тоже взяв с собой лишь минимум.

Я села в то самое кресло, машинально смахнув с подлокотника пару жёстких золотистых шерстинок — напоминание о Призраке.

— Почему ты остался, Гэл? Я думал, ты вернёшься в Академию.

— Я был уверен, что вы появитесь здесь, — пожал плечами тот. — Моё задание было провалено, искать вас, Княгиня, по всей Роси у меня просто не было ни времени, ни сил, поэтому я решил положиться на удачу. Как видите, не прогадал.

— Задание? — вопросы удачи меня волновали мало, но вот положение дел…

— Да, ми сид, задание.

— Не пытайтесь следовать этикету, тем более, делая такие глупые ошибки, — поморщилась я. — Это обращение для низших из осенней семьи, но даже низшие других семей притяжательное местоимение опускают. Вы не мой подданный, а я не намерена быть кем-то для человека.

— А он? Для него вы тоже никто? — лукаво усмехнулся рыжий.

— Кэссар — исключение, — недовольно признала я. — Но не думаю, что вы или любой другой человек способны претендовать на его место… Это чревато… Но давайте обсудим взаимоотношения наших народов в более подходящее время, сейчас я хотела бы услышать о том, что заставило магов послать ко мне гонца, когда много проще было обратиться к моему… заместителю, Вожаку Осенней Своры.